Перестрелка между полицейскими на станции московского метро «Рязанский проспект» вызвала массу вопросов. Неясно, как убийца сумел пройти все проверки, попасть на службу и даже получить табельное оружие. Вопрос и к сотрудникам службы собственной безопасности, которые оказались неготовыми к задержанию вооруженного подозреваемого. Эксперты говорят о ряде существенных проблем в органах внутренних дел.
Прокурор Москвы Денис Попов взял под особый контроль ход расследования перестрелки между полицейскими у метро «Рязанский проспект», сообщил в четверг ТАСС. Для прокурора Попова, назначенного на эту должность совсем недавно, чуть более недели назад – это первое крупное дело на новом посту.
Напомним, накануне сотрудники управления собственной безопасности (УСБ) МВД подполковник Алексей Лимонов и старший лейтенант Максим Веялко попытались задержать заподозренного во взятке старшего прапорщика Алексея Смирнова, служившего на этой станции. Тот в ответ открыл стрельбу. Веялко погиб, Лимонов госпитализирован с ранением. Смирнов задержан.
Сообщение прокуратуры по понятным причинам составлено скупо, без подробностей. Однако в прессе не только упоминаются фамилии подозреваемого и пострадавших, но и приводятся многочисленные детали произошедшего – впрочем, непроверенные.
Часть версий уже можно отмести – например, первоначально появившиеся сообщения о том, что Смирнов принял Лимонова и Веялко за преступников, когда те зашли в комнату полиции в гражданской одежде. Источник издания «Коммерсант» сообщил, что подполковник и старший лейтенант пригласили понятых и представились Смирнову, после чего тот и начал палить. Впрочем, рассказу источника нельзя доверять на сто процентов.
История о полицейской стрельбе, как ее преподносят источники СМИ и Telegram-каналов, изобилует странностями. Так, говорится, что Смирнов на показаниях заявил, что «не хотел сидеть», поэтому и открыл огонь. Но ведь за такую небольшую взятку (напомним, потребовал у пассажира–мигранта 2 тысячи рублей и пачку сигарет) прапорщик мог отделаться и штрафом. Теперь же Смирнову грозит пожизненное заключение – он проходит по «тяжелой» статье 317 УК. Поэтому совсем непонятно, что могло подтолкнуть прапорщика на такой безумный поступок.
Свежую версию в четверг выдвинул Telegram-канал Baza. Его источник со ссылкой на родственников Смирнова утверждает: причиной нападения была стойкая личная неприязнь к сотрудникам УСБ. По этой версии, около года назад некоего коллегу Смирнова также задержали люди из «собственной безопасности». Источник уверяет: на Смирнова начало давить сначала УСБ, а потом и собственное начальство, чтобы тот дал показания на задержанного. Когда прапорщик уклонился, то его «даже заставляли написать заявление на увольнение». Смирнов попытался перевестись в другой отдел полиции, на что ему дали отказ. Такая конфликтная ситуация тянулась около полугода.
Впрочем, эта версия не стыкуется с утверждением других источников, говорящих, что Смирнов жаловался не на давление руководства или УСБ, а просто на тяжелые условия службы и маленькую зарплату (что, видимо, и «вынуждало» полицейского брать взятки с мигрантов, не имеющих регистрации).
Третью версию можно назвать «историей нового Евсюкова»: в последнее время Смирнов работал без выходных из-за нехватки полицейских. Источники полагают, что у него могли возникнуть и проблемы психологического характера. В пользу этого говорит явная алогичность его действий. Когда Смирнов внезапно открыл стрельбу по коллегам, у него ненадолго появился реальный шанс сбежать. Но вместо того чтобы скрыться (благо район «Рязанки» – многолюдный, с массой дворов), он вернулся в комнату полиции и попытался добить раненого подполковника Лимонова.
«Мы не исключаем, что Смирнов находился в состоянии взведенного курка и огонь в случае какой-то конфликтной ситуации мог открыть не только по сотрудникам полиции, но и обычным пассажирам», – сообщил источник. По его данным, Смирнов носил пистолет не в кобуре, а в кармане, чтобы быстрее при необходимости им воспользоваться.
Возникает вполне резонный вопрос – как человек, открывший стрельбу по своим коллегам, оказался на службе в полиции. Да еще и после истории с майором Евсюковым, когда всех сотрудников внутренних дел должны были начать проверять на психическую устойчивость особенно тщательно, в том числе и штатные психологи.
Московский адвокат, бывший следователь МВД Святослав Попрушко напоминает, что на самом деле
психологов в штате полиции так мало, что сотрудник видит их всего несколько раз в жизни.
«Это бывает, когда он поступает на службу, переводится на другую должность и когда закрепляется на постоянное ношение табельного оружия. В такие моменты ведомственные психологи заставляют сотрудника проходить стандартный американский тест MMPI, который за более чем 20 лет использования даже толком не русифицировали, – посетовал Попрушко в интервью газете ВЗГЛЯД. – Это известный психологам обычный тест, несколько сот вопросов, ответы «да-нет», которые потом психологи анализируют на компьютере и делают вывод, например, о склонности к депрессии».
И дело не в том, что в полиции не апробировали какие-то новейшие психологические методики. «В СССР при приеме в органы МВД будущего сотрудника тщательно проверяли, – подчеркнул в комментарии газете ВЗГЛЯД бывший министр внутренних дел России, генерал армии Анатолий Куликов. – Тогда штатных психологов в структуре не было, но кадровики проводили беседы с членами семьи, школьными учителями класса, где учился кандидат, или с мастером и прорабом на предприятии, где молодой человек мог успеть поработать после армии». «Все это помогало составить психологический портрет будущего сотрудника и узнать его моральные качества», – вспоминает Куликов.
Если всё обстоит так, как говорят многочисленные неофициальные источники, то вопиющий непрофессионализм проявили не только те, кто упустил из виду потенциальную неадекватность и низкие моральные качества Смирнова. Очень похоже, что непрофессионально действовали конкретно и те, кто пришел задерживать взяточника.
В частности, если Лимонов и Веялко действительно пришли в комнату полиции мало того, что в гражданской одежде, но и без оружия – то это было вопиющей ошибкой, отмечает Куликов. «Сегодня техника позволяет зафиксировать с помощью тепловизоров все, что у человека в кармане лежит», – указал собеседник. Следовательно, надо было допустить, что у прапорщика при себе будет табельное оружие. «Потом, почему надо было проводить арест в местах скопления граждан? – задается вопросом Куликов. – Хотели взять с поличным? Если он вооружен, то нужно было как-то подстраховаться. Здесь явно допущено упущение. Этот факт подрывает авторитет сотрудников правоохранительных органов», – сожалеет бывший глава МВД.
Генерал напомнил, что задача особистов (в советское время этим занимались сотрудники контрразведки) обычно заключалась не в том, чтобы сразу задержать нарушителя, а в том, чтобы предотвратить преступление, поэтому подозреваемых во взяточничестве обычно сначала прямо предупреждали о том, что они попали на карандаш.
«Если человек хоть чуть-чуть имеет чувство меры и совести, он откажется от совершения преступлений. Если он идиот и преступник, тогда его надо брать и карать самым жестоким образом в соответствии с законом», – пояснил Куликов.
Бывший следователь Попрушко указывает еще на одну ошибку (или на странность) в действиях сотрудников УСБ. «Было ли лицо, передавшее взятку, предварительно снабжено средствами негласной аудиозаписи? Где изъятые деньги?» – задается вопросом собеседник. Напомним, что по версии источника «Коммерсанта», офицеры УСБ уже на улице остановили предполагаемого взяткодателя (у которого Смирнов, как утверждается, взял две тысячи). Этот гражданин им под видеозапись дал показания на прапорщика. Но получается, что сам момент передачи взятки не был зафиксирован? «Отсутствие ответов на эти вопросы приводит к двум предположениям. Либо это была провокация, которая пошла не по сценарию. Либо особисты сами вымогали деньги у полицейского», – не исключает Попрушко.
Собеседник добавляет, что некое давление со стороны особистов, которое испытывал на себе прапорщик Смирнов, могло сыграть свою роковую роль (это одна из версий, которую поддерживают и Telegram-каналы).
«Надо сказать, что многие рядовые полицейские уверены: особисты создают обстановку морального террора личного состава. Возможно, это послужило дополнительным фактором и для Смирнова в ту секунду, когда он выхватил оружие и открыл огонь», – предположил Попрушко.
Нисколько не оправдывая поступок предполагаемого убийцы, собеседник не исключил и версию психического срыва. «Психологический климат в подразделениях в целом негативный, – отмечает Попрушко. – Причины? Низкое денежное содержание, тяжелые условия службы, низкая квалификация управленческих кадров. И никакие ухищрения штатных психологов эти факторы преодолеть не смогут. Для рядовых россиян это может звучать странно, но полицейские также часто чувствуют свою социально-правовую незащищенность. Перед кем? Не только перед начальством, но как раз и перед особистами – перед службой собственной безопасности».
В любом случае то, что произошло на станции метро «Рязанский проспект» – это явный непрофессионализм и упущения с одной и с другой стороны, подчеркнул бывший глава МВД Анатолий Куликов.
«Руководители внутренних органов должны сделать выводы из случившегося», – призвал собеседник. Но сейчас гарантировать, что подобный инцидент не повторится в будущем, нельзя, подчеркнул Куликов. «Сейчас в МВД иногда вынуждены из-за нехватки кадров брать на службу тех, кто «просто поднял руку», говорить о глубокой работе по подбору кадров в таких случаях не приходится, – посетовал бывший министр. – Попробуйте найти человека на патрульно-постовую службу! Случайно попавшие на эти должности люди «клюют», прибегают к достаточно распространенной мере вымогательства у мигрантов».
Источник:
