В последних числах мая в Вене открылся новый художественный музей — Albertina Modern. На афишах при входе — название первой выставки: «The Beginning. Искусство в Австрии с 1945 по 1980 год». Имелось в виду придать интернациональное звучание началу нового австрийского искусства после Второй мировой войны, в оппозиции к нацистскому прошлому и постфашистскому послевоенному государству, где еще долго господствовали старые культурные представления. А получается новое начало культурной жизни после коронавируса, при закрытых еще границах, в условиях не такого идейного, а, скорее, «бытового» конфликта художественной общественности с вполне демократическим правительством, оказавшимся не в состоянии, как видится деятелям искусства, в кризисных условиях культуру поддержать.

Это открытие планировалось с большой помпой на 12 марта и должно было стать одним из главных событий культурной жизни года в Австрии. Как-никак речь идет не о выставке, а о целом новом музее нового искусства второй половины XX века, причем, прежде всего, национального, австрийского. И не где-нибудь, а в историческом Künstlerhaus — имперском здании того самого Союза художников, от которого в 1897 году откололось общество модернистов «Сецессион». Том самом здании, где в 1939 году был последний пункт нацистской выставки «дегенеративного искусства», — ни много ни мало об «экзорцизме» нацистского наследия говорится в сопроводительном тексте к выставке «The Beginning».

Для амбициозного и харизматичного генерального директора Альбертины Клауса Альбрехта Шрёдера это должно было стать венцом его двадцатилетней деятельности по превращению Альбертины из коллекции графики в полноформатный художественный музей — и триумфом в приобретении крупнейших частных собраний. В здании Künstlerhaus, на реконструкцию которого строительный магнат Ханс Петер Хазельштайнер при его, Шрёдера, посредничестве потратил в итоге 57 млн евро, самый «раскрученный» музейщик современной Австрии планирует заняться созданием «канона современного австрийского искусства».

Гюнтер Брус (Günter Brus (*1938)). Самораскрашивание (Selbstbemahlung). 1964. Черно-белые фотографии Людвига Хоффенрайха в 15 частях. Альбертина — коллекция Эссль© Андрей Золотов-младший

Но все пошло не так. Накануне 12 марта, когда сотни гостей уже готовили наряды, поглядывая на свои приглашения, австрийское правительство объявило о первой очереди ограничительных мер по коронавирусу. Все было отменено, музеи закрылись. Вместе с ними отменились концерты в соседнем Музикферайне, спектакли в Венской опере, что в трех минутах ходьбы отсюда. Выставки и выступления, а вместе с ними и заработки артистов и художников — от больших гонораров звезд до скудных выплат молодым — все пало жертвой коронавируса.

Вскоре и вся жизнь, не только культурная, замерла. А вот при выходе из карантина начались проблемы. И не только с планированием этого выхода, но и с самосознанием людей искусства. Оказалось, что они не так уж важны. При «обнулении» потребностей искусство оказывается невысоким приоритетом. «Хлеб» оказывается куда важнее «зрелищ» даже в маленькой и хорошо организованной стране в центре Европы, гордящейся собой как «культурной нацией».

В отличие от многих других стран, Австрия вроде бы благополучно прошла карантин. Начиная с 14 апреля двухнедельными шагами послаблений (каждый, соответственно, длиной в инкубационный период) жизнь почти уже вернулась к «новой нормальности». Вот и Albertina Modern открылась 27 мая — тихо, без церемоний. Открылась примерно в те же дни, что и остальные главные музеи Вены. Но массового прихода истосковавшейся по искусству публики не наблюдается. Очередь с дистанцией в метр стояла недолго в первый уикенд работы музея, потом исчезла. Та же ситуация и в других музеях — ведь и туристов в Австрии пока нет, и среди своих многие еще берегутся. С 5 июня начались концерты в знаменитых венских залах — пока для 100 человек, с разреженной посадкой и в масках (и они моментально были распроданы). С июля можно собирать уже 250 человек. В августе — 500 или даже до тысячи при наличии специального утвержденного плана. На этом основывается решение провести все же юбилейный Зальцбургский фестиваль, хоть и в сильно сокращенном виде.

Клаус Альбрехт Шрёдер в зале австрийского поп-арта. Крайняя справа — картина Роберта Клеммера (Robert Klemmer (1938–1971)) «Бегущий Клеммер» (1969 г., Альбертина), вынесенная на афишу выставки. На заднем плане — триптих Кристиана Людвига Аттерзее (Christian Lüdwig Attersee (*1940)) 1967–1968 годов, собранный на выставку из разных коллекций© Андрей Золотов-младший

Произошло все это ценой политического скандала. Статс-секретарь по культуре Ульрике Луначек — заслуженный политик партии «зеленых», бывший вице-спикер Европарламента — попала под огонь критики деятелей культуры, рассерженных отсутствием четких планов по выходу из кризиса, нелепыми инструкциями типа разрешения духовым оркестрам репетировать в масках, отсутствием помощи «свободным художникам» — на фоне 38 млрд евро (8,5% ВВП страны!), выделенных для помощи предприятиям и гражданам, — и, что немаловажно, неспособностью наладить диалог с художественной общественностью.

В итоге Луначек ушла в отставку 15 мая — в тот самый день, когда планы по выходу культуры из карантина все же были объявлены. Этому предшествовали письма протеста от ректоров художественных вузов, губернаторов федеральных земель, заявления оппозиции и уличные демонстрации художников. Протест выливался уже не только на Луначек, которую считали некомпетентной, но и на ее шефа — вице-канцлера и министра культуры, спорта и госслужбы, лидера «зеленых» Вернера Коглера и коалиционное правительство правоцентристских «народников» и «зеленых» в целом. Директор влиятельного венского Театра в Йозефштадте Герберт Фёттингер, представляя новый сезон, публично обратился напрямую к федеральному канцлеру Себастьяну Курцу. «Вы, господин канцлер, должны встать на сторону культурной нации. Ясно и четко. Если после этой пандемии культурная нация перестанет существовать, вы будете ответственным», — громко заявил он.

Проблема оказалась и в том, что деятели культуры, в отличие от предпринимателей или наемных работников, не объединены в союзы, их интересы некому было лоббировать в правительстве. В итоге план открытия ресторанов и общественных бань был объявлен намного раньше, чем план открытия музеев и порядка репетиций в театрах. И если, допустим, гиды, которые считаются в Австрии индивидуальными частными предпринимателями и входят поэтому в Торгово-промышленную палату, получили государственную помощь быстро и эффективно, то свободные художники — от признанных звезд до начинающих — не получили ее до сих пор. Хотя новый статс-секретарь по культуре Андреа Майер и пообещала теперь такую помощь «быстро и без бюрократии».

Клаус Альбрехт Шрёдер в зале Марии Лассниг (Maria Lassnig (1919–2014)). Слева направо: «Автопортрет с палкой» (1971 г., Фонд Марии Лассниг), «Спать с тигром» (1975 г., Альбертина — длительное хранение из Австрийской национальной библиотеки), «Woman Power» (1979 г., Альбертина — коллекция Эссль)© Андрей Золотов-младший

«Все в основном говорят про австрийскую культуру, а не экономику, все говорят про классическую музыку, на каждом углу трясут Климтом, а в кризисной ситуации на нас не обращают внимания», — с горечью говорит Ксения Островская, австрийская художница русского происхождения, которая ходила на демонстрацию протеста художников. Она может потерять свою мастерскую — за аренду нечем платить. Выставка, на которой Островская надеялась что-то продать, не состоится, а курсы, на которых она преподавала, отменены до октября без всяких компенсаций. Об отсутствии компенсаций говорят и музыканты с мировым именем.

Директор Альбертины Шрёдер считает, что отставка статс-секретаря по культуре стала «жертвой пешки» со стороны правительства, как только волна критики достигла вице-канцлера и министра Коглера. «Надеюсь, что следующего статс-секретаря не постигнет такая же участь», — говорит он.

Прежде чем провести журналистов по залам Albertina Modern, Шрёдер рассказывает, что вместо миллиона посетителей в этом году музей рассчитывает — теперь уже на двух площадках — на 400 тысяч. Ни копейки государственных компенсаций за корона-кризис он пока не получил. Вынужден уволить тех сотрудников, которым будет нечего делать минимум шесть месяцев. И отказывается от маленьких «студийных» выставок, сохраняя большие проекты. Предстоят «очень болезненные отрезы», говорит он, — но Альбертина переживет: ведь она лишь на четверть зависит от государственных субсидий, а за минувшие чрезвычайно успешные годы накоплены «огромные резервы».

Как бы то ни было, новый художественный музей Albertina Modern открылся — пусть пока и в ограниченном режиме, не для международной аудитории, а для немногочисленных местных энтузиастов.

Отреставрированный атриум здания Künstlerhaus (архитекторы Август Вебер и др., 1865–1868 гг.). Парадная лестница ведет на второй этаж, оставшийся в пользовании Общества художников Австрии, Künstlerhaus, и использующийся для проведения выставок этим обществом. Albertina Modern располагается на первом и минус первом этажах этого здания© Андрей Золотов-младший

Собрание австрийского искусства второй республики разместилось в заново отстроенных и оборудованных залах на первом и минус первом этажах Künstlerhaus (на парадном втором этаже по-прежнему будут проходить выставки Союза художников). Постоянная экспозиция посвящена разнообразным «авангардам», как любит о них говорить во множественном числе Шрёдер, подчеркивая многочисленность групп и их частую противоположность друг другу. Здесь и мастерские полотна послевоенных «фантастических реалистов» Эрнста Фукса, Антона Лемдена и Рудольфа Хауснера, яркие абстрактные вещи Маркуса Прахенского и Вольфганга Холлера; фотографии когда-то шокировавших публику венских акционистов Гюнтера Бруса и Отто Мюля, феминистские перформансы Вали Экспорт; поп-арт Кристиана Людвига Аттерзее и мощные скульптуры Альфреда Хрдлички. Есть зал Марии Лассниг, зал Фриденсрайха Хундертвассера и зал Арнульфа Райнера, разделы критического реализма в живописи и кинетической скульптуры. Всего почти 400 объектов и более 70 имен.

Добрая половина произведений происходит из грандиозного собрания владельца обанкротившейся сети строительных магазинов Карлхайнца Эссля, из которого 40% были подарены Альбертине, а 60% перешли во владение основателя строительного гиганта Strabag Ханса Петера Хазельштайнера. Именно он заплатил 117 млн евро кредиторам Эссля, получил коллекцию и передал ее на длительное хранение в Альбертину — как минимум до 2044 года. Кроме того, Хазельштайнер заплатил за ремонт и переоборудование здания, сделав тем самым крупнейший в Австрии частный дар государственному музею. Заметим в скобках, что этот дар можно рассматривать и как ответ на критику практики передачи частных фондов на длительное хранение в государственные музеи — дескать, при этом деньги налогоплательщиков расходуются на повышение стоимости частных коллекций за счет экспонирования в музеях. Так что, реконструировав за свой счет музейное здание, меценат как бы заплатил компенсацию.

Подписывайтесь на наши обновления

Еженедельная рассылка COLTA.RU о самом интересном за 7 дней

Лента наших текущих обновлений в Яндекс.Дзен

RSS-поток новостей COLTA.RU

Источник: colta.ru